Просто Так

Здравствуйте, дорогие неизвестные друзья! Спасибо, что читаете, это приятно. Если напишете что-нибудь, буду рада.

Вот мои книжки в разных интернет-магазинах, ассорти

А это - моя последняя книжка Вензель на плече Урсулы

Дайте нам колено, – смело обратилась я к продавцу.

А на сколько дюймов принимающая труба? – глумливо спросил продавец.

Продавец, идете к черту! – сказала я, – дайте мне простое колено, а то у меня израильским средством капает на голые ноги. И показала голые ноги, слегка присев в батмане.

Продавец прикрыл ненадолго глаза рукой, затем распахнул закрома подсобки и вытащил штук пять колен разных, не побоюсь этого слова, типоразмеров.

Выбирайте, – сказал он, чуя подвох. Мы с товарищем недолго посовещались и я выбрала самое дешевое. Чаще всего поступаю именно так.

Продавец хохотал нам вслед. Кажется, он предложил скидку на покупку следующего колена – пять проц. Мы отмахнулись от него, как от ребенка. Пришли домой. Я надела фартук с пышной оборкой и села под раковину, поместившись там плечом и левой грудью. Правая грудь дышала свободой. Так принято у французов.

«У меня был такой хороший день вчера», – напишет вам подруга в белом окне “скайпа” с нежно-голубой окантовкой и фотографией слева. У каких-то людей там просто картинки – куколки, странные животные или виды из окон, а ваша подруга – мило улыбается с настоящей фотографии, склонила голову к острому плечу. Подруга начнет рассказывать всякое в этом окошечке, вы коротко ответите ей «ага, ага», тем временем отрежете кусок сыра и быстро съедите его – вообще поздновато для еды, но чего уж там. Хороший день, подумаете вы, а когда у меня был хороший день. Будете вспоминать, и дело не в том, что текущие дни как-то плохи. Будто бы вы набираете в личной строке поисковика: «Хороший день», и нажимаете на ввод. Заходите по ссылкам. Они расположены по релевантности. Начало июля два года назад, вы оставались в городе одна, вольная птица, почти что чайка. Чайка ранним вечером закончила, гуляла по квартире в трусах и в майке, ответила на письма, сварила кофе, охладила и выпила со льдом и мороженым. Завалилась на кровать и читала «Светскую дурь» Эллтона. Вышла в магазин за йогуртом с малиной и голыми персиками, сделала себе салат: помидоры плюс базилик и запила его темным пивом. Поболтала по телефону с детьми в отъезде. Ровно в девять вечера включила скайп, с белым окном, нежно-голубой окантовкой. Около часа запланировано общалась, попутно допивая пиво.

Очевидный тренд моды выпускного вечера – гипюр. Продуманная система кружев, фасон «принцесс» с затянутой «в рюмочку» талией и пышной юбкой, сзади – бант. Очередной раз Россия отплясала на школьных балах, и еще вчера города родины полнились девочками в ослепительно-белом, нежно-голубом, девочками в мятно-зеленом, бледно-сиреневом и оттенка сухого песка. Мальчики тоже могут себе позволить, знаете ли: сын приятельницы пошел на выпускной в килте и почти с валторной, кто-то натягивает берцы, вышиванки и джинсы с несимметрично прорезанными дырами, а иные предпочитает черный. Черная рубашка, черное всё. И раз-два-три, раз-два-три.

В дни, когда солнце кипятит воду в Волге и поджигает траву, плавится не только плохонький городской асфальт, контрафактный шоколад и макияж на дамских лицах. В такие дни неимоверно пылают сердца, а мирные граждане с пожаром за ребрами способны на все. Ну, или почти на все.

Например, тут у одной женщины новый любовник образовался. Не совсем, конечно, новый, мог бы быть и поновее, а с этим они чуть не в прошлом веке трагически познакомились, трагически встречались два года и трагически расстались у турникета метро «Безымянка». Женщина тогда сильно расстроилась, потому что любовник указал ей на многие недочеты ее внешности, манер и поведения, заметив вскользь, что другие его хорошие знакомые такого себе не позволяют, чтобы обзываться едучим козлом из-за такой сущей ерунды, как опоздание на семь часов сорок минут.

Женщина, может быть, сама очень переживала из-за козла, бабочкой спорхнувшего с ее обиженных уст, и собиралась приносить извинения, но в них уже не былонужды, так как любовник твердо заявил, что после такого унижения не может по определению ничего чувствовать к женщине, а других причин оставаться вместе у них нет. Детей, слава тебе господи, не нажили, – со счастливым смехом подытожил он и исчез, громыхнув жетоном.

Встаньте рано, очень рано. Проснитесь под чертово пение птиц, даже если именно оно вам мешало заснуть час назад. Видите, как кружевная тень листьев отплясывает на вашем потолке рассветную джигу? Видите, как розовые и чуть перламутровые крыши приветливо семафорят вам в окно? Встаньте, ругаясь сквозь стиснутые зубы, пусть даже только для того, чтобы вечером в пух и прах разнести идиотские советы насчет раннего подъема.

Отыщите какую-нибудь околоспортивную одежду и обувь. Девушки любят грубоватые кроссовки для бега, в них получаются стильные голые фотки. Юноши тоже могут себе позволить. Майка годится любая. Шорты можно взять из физкультурной формы младшего ребенка. Трикотаж, он неплохо тянется. И пусть члены вашей семьи, вышедшие попить среди ночи водички, крутят пальцами у виска и строчат в твиттер типа «папаша окончательно рехнулся» или «мамуля-то прямо нехороша».

На пляже, в тени от большого тополя две женщины обсуждают астрономический возраст. Говорят, есть и такой. Существует таблица, туда нужно вписать дату рождения, занести братьев и сестер, любимую позу для сна, комфортную температуру воздуха, рост в сантиметрах, все это возвести в степень, извлечь корень и немного поскладывать цифры полученного числа друг с другом. Первая женщина все это проделывает, напряженно молчит и говорит: «Таня, ты только не обижайся, но по данным опроса твой астрономический возраст насчитывает триста восемьдесят пять лет». Таня не обижается. «А ваш, Ираида Яковлевна?» – только и спрашивает. «А мой, – отвечает Ираида Яковлевна, – двадцать семь». Смотрит вокруг с некоторым превосходством молодости.

Через пятнадцать минут перед главным молодым человеком скучают, потея, человек пять жильцов. Пожилая женщина прикрывает мокрым носовым платком лицо. Две соседки обсуждают судьбу третьей. Оказывается, третья увлеклась инкрустацией и только что закончила гигантскую коробку для игры в нарды, для основания которой использовала дверцу шкафа. Соседки считают, что на такие крайние меры её натолкнул любовник, тайно слинявший в Краснодарский край. Владелица палисадника с интересом прислушивается, облокотившись на лейку. Старший по подъезду играет в шарики на смартфоне.

«Так где же, – переключаются соседки, – Елена Борисовна?» Пристально смотрят на старшего по подъезду. Тот пожимает плечом: «В кухне её не было. В спальне – тоже. И на балконе не замечена».

Соседки, с возмущением: «А вы вообще помните, когда в последний раз видели свою жену?»

Старший по подъезду, раздраженно: «Да мне нет времени смотреть на жену, потому что я целый день снимаю показания с общедомового счетчика».

Пожилая женщина снимает мокрый платок с лица и переспрашивает: «Целый день?»

«Поминутно», – отвечает старший по подъезду, его очи недобро сверкают.

Самара зимой и Самара летом – два настолько разных города, что они расположены в разных полушариях. Самара зимой таращит розовые от мороза глаза, вязнет в сугробах, не брезгует меховыми шапками, вязаными рукавицами и дешевой водкой. Утром на работу, вечером с работы, долгие зимние вечера в компании лимонного сока, глицерина и засушенной любовно петунии, из этого всего варится мыло: во-первых, от источника огня теплее, во-вторых, надо же что-то делать.

Летняя Самара прекрасна, она швыряет валенки в угол и обретает удивительную легкость, смягчает нравы, кругом прекрасные купальщицы, миски с черешней, голые пальцы ног, плетеные сандалии, торговки кукурузой, жигулевское пиво, смех голубыми ночами, пахнет водорослями, нагретым деревом и Волга такая прозрачная. И открыт пляжный сезон.

Елена 53 года, она живет в Тольятти, у нее четвертая стадия рака, множественные метастазы в костях (правая бедренная кость, позвоночник) и легких. Последний месяц она не встает. Лежит дома одна, потому что из всех родственников у Елены – сын, состоящей на срочной службе в армии. С редакцией связалась соседка Елены — 78 лет и болезнь Паркинсона.

Тамара Александровна ухаживает за Еленой — по мере сил, которых немного. Отвечает на звонок, объясняет, как найти их дом в городе: «Площадь Свободы, кинотеатр «Буревестник», кругом трехэтажки, а наш — девятиэтажка, легко отыскать». Площадь Свободы – центральная площадь Тольятти, недавно здесь митинговали уволенные работники АвтоВАЗа. Дом и вправду найти несложно. Кирпичная «свечка» 1969 года постройки; Тамара Александровна живет здесь все эти многие годы. «Позвоните в домофон мне, — говорит она, — потому что Лена ведь не сумеет вам открыть». Дверь в квартиру Елены открыта. Прямо от порога видна узкая её постель. Прислонены костыли, только вставать Елена больше не может. Еще недавно передвигалась по квартире. Теперь – нет.